ВЕРСИЯ ДЛЯ СЛАБОВИДЯЩИХ
Версия для слабовидящих
Оригинал статьи: The YSQ-R: Predictive Validity and Comparison to the Short and Long Form Young Schema Questionnaire (2023)
Авторы статьи: Ozgur Yalcin, Ida Marais, Christopher William Lee and Helen Correi

Пересмотренная версия схемного опросника Янга
YSQ-R:

прогностическая критериальная валидность и сравнение с краткой и длинной формой опросника ранних дезадаптивных схем Янга
  • Авторы статьи: Ozgur Yalcin, Ida Marais, Christopher William Lee and Helen Correi
  • Автор перевода: Наталия Завалковская
  • Редактор перевода: Анна Сыроквашина
Перевод подготовлен для проекта МИСТ SchemaLab, перевод обновленной версии опросника и материалов к нему вы можете посмотреть здесь.

Аннотация

Оценка способности Схемного опросника Янга (YSQ) выявлять психопатологию в специфических клинических группах постоянно приносит смешанные результаты.

Данное исследование оценивало три версии Схемного опросника Янга (YSQ), включая длинную форму (YSQ-L3), краткую форму (YSQ-S3) и недавнюю версию Раша, YSQ-R, а также их подшкалы, при выявлении психологического дистресса в трех различных психиатрических группах и в неклинической группе.

Техники тестового уравнивания сначала применялись, чтобы получить общую метрику и убедиться, что все версии YSQ сопоставимы. На втором этапе при помощи множественного регрессионного анализа оценивалась прогностическая критериальная валидность каждой версии YSQ и их подшкал. YSQ-R и YSQ-L3 и их соответствующие подшкалы имели одинаковые прогностические возможности во всех группах и для всех состояний.

В группе ПТСР YSQ-S3 не смог выявить Ранние дезадаптивные схемы (РДС) до терапии и общую тяжесть симптоматики, а в группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами — РДС до терапии и изменение общей тяжести симптоматики.

Наши данные показывают, что YSQ-R обладает широтой охвата YSQ-L3 и краткостью YSQ-S3, что делает его идеальным инструментом для диагностики РДС в разных научных и клинических условиях.

1.Введение

Схема-терапия (СТ) это терапевтическая модель, которая все более активно используется для лечения длительных и хронических психических расстройств [1, 2]. В этой модели считается, что психопатология возникает в результате неудовлетворенных в детстве потребностей — особенно в надежной привязанности к значимым другим, в автономии и компетентности, в реалистичных ограничениях и самоконтроле, в спонтанности и игре и в свободе выражать потребности и эмоции [1,3,4].

Центральной темой СТ являются Ранние дезадаптивные схемы (РДС) [1,5]. Считается, что РДС развиваются в результате полученного в детстве негативного опыта, например, травм, насилия, пренебрежения, слишком сильно или слабо выраженной защиты и недостатка автономии. Если этот опыт длительный и обширный, РДС могут выступить в роли дисфункциональных «фильтров», сквозь которые индивидуумы видят себя, взаимодействуют с другими и воспринимают мир в целом [6,7]. Во взрослой жизни РДС могут препятствовать формированию идентичности, мешать развитию здоровых межличностных отношений, ослаблять навыки/способности эмоциональной регуляции и препятствовать достижению академических и профессиональных целей. Поскольку РДС чаще всего не осознаются, люди с этими схемами нередко попадают в обстоятельства и социальные условия, подкрепляющие РДС, в результате чего их потребности так и остаются неудовлетворенными [1,8].

Янг и коллеги [1] в своей последней концептуализации в рамках СТ предложили 18 РДС, которые сгруппированы в пять схема-доменов, представляющих базовые эмоциональные потребности, упомянутые ранее:
  • Нарушение автономии (автономия и компетентность),
  • Нарушение связи и отвержение (надежная привязанность),
  • Нарушение границ (реалистичные границы и самоконтроль),
  • Сверхбдительность и подавление эмоций (спонтанность и игра)
  • Направленность на других (свобода выражать потребности и эмоции).
Недавно в проведенном Ялчином и коллегами исследовании [9] было предложено изменить подход к концептуализации и диагностике РДС и было выделено 20, а не 18, РДС (Таблица 1). Повышенный показатель РДС (более высокие баллы, указывающие на более сильную степень нарушений) стабильно отмечается среди широкого спектра психических расстройств, включая посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) [10], депрессию [11,12], обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) [13], связанное со злоупотреблением психоактивными веществами расстройство [14], расстройства пищевого поведения [15] и расстройства личности [16]. В клинических условиях оценка этого трансдиагностического конструкта крайне важна. После выявления РДС может стать терапевтической мишенью специфических вмешательств, что позволяет ослабить другие психопатологические симптомы, например, депрессию, тревожность и межличностные трудности [1].

Таблица 1. 18 ранних дезадаптивных схем (РДС) и сопутствующие темы, предложенные Янгом и коллегами [1]

Внимание:
+ = РДС в YSQ-R;
* = РДС, не включенные в YSQ-R

1.1 Схемный опросник Янга

Оценка РДС проводится при помощи Схемного опросника Янга (YSQ) [5], который представляет собой шкалу самоотчета; он прошел несколько итераций с момента разработки, включая перевод на несколько языков [17−23]. В связи с широким использованием существуют многочисленные исследования валидности YSQ; однако исследования его факторной структуры, конструктной и прогностической критериальной валидности показали неоднозначные данные. Тому может быть несколько причин, в том числе использование больших неклинических и малых клинических выборок, неточность перевода, различное количество РДС (и число пунктов в них; Таблица 2), а также применение особых факторных аналитических техник, тогда как для развития и валидации опросника чаще всего применяются иные методы — например, анализ Раша [24−26].

Таблица 2. Количество пунктов и Ранние дезадаптивные схемы (РДС) в различных версиях Схемного опросника Янга (YSQ)

Заметки:
*= Социальная нежелательность, изъята из YSQ.
^ = Поиск одобрения, Негативизм/Пессимизм и Пунитивность были добавлены.
+ = Подавление эмоций и Пунитивность были заменены на Страх потери контроля над эмоциями, Эмоциональную скованность, Пунитивность (направленную на себя) и Пунитивность (направленную на других).

1.2. YSQ-L3 и YSQ-S3

YSQ-L3 состоит из 232 пунктов, и разрабатывался для диагностики 18 РДС [28]. Он рекомендован для использования в клинических условиях благодаря способности выявлять более тонкие нюансы в каждой РДС [29]. Хотя исследований конструктной и прогностической критериальной валидности мало, YSQ-L3 все же демонстрирует некоторую согласованность прогностической критериальной валидности в отношении разных психических проблем.

Например, Кокрам, Драммонд и Ли [10] предложили гипотезу о том, что тяжесть РДС и тяжесть симптома снижаются после проведения 12-недельной амбулаторной программы, разработанной для ветеранов войн с ПТСР. Они заявили, что изменения в домене Нарушенной автономии (Зависимость, Уязвимость, Неуспешность и Спутанность) были самыми важными предикторами изменения симптоматики при ПТСР — оно было ответственно за 26,3% изменчивости результатов. Похожие данные были получены Ахмадяном и коллегами [30], по данным которых Уязвимость, Зависимость, Социальная отчужденность и Недостаточный самоконтроль были важнейшими предикторами тяжести ПТСР в когорте ветеранов войн с хроническим или острым ПТСР.

Малоджаннис и коллеги [31] изучали эффективность СТ в маленькой выборке амбулаторных пациентов с хронической депрессией. Они отметили, что снижение схем в доменах Нарушенной автономии и Сверхбдительности / Подавления эмоций вносят вклад в поддержание низкой депрессивной и тревожной симптоматики на длительных промежутках времени.

Базиль, Тенор, Луппино и Манчини [13] использовали YSQ-L3 [28] для изучения РДС у 34 амбулаторных пациентов с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). При помощи обсессивно-компульсивной шкалы Йеля-Брауна (Y-BOCS) [32] они обнаружили, что тяжесть симптомов ОКР в значительной степени связана с Социальной отчужденностью, Неуспешностью, Покорностью и Пунитивностью. Они особенно отметили, что тяжесть ОКР предопределялась схемами Социальной отчужденности и Пунитивности. С другой стороны, Кизилагак и Черит [33] в группе из 51 пациента с ОКР обнаружили, что при использовании YSQ-S3 тяжесть ОКР в большей степени предопределяли Неуспешность и Недостаточный самоконтроль.

YSQ-S3 состоит из 90 пунктов, он был создан из YSQ-L3 путем отбора из каждой из 18 шкал РДС пяти наиболее высоко коррелирующих со шкалой вопросов, и считается более точно отражающим шкалы, или факторы [29]. Однако в открытом доступе не существует публикаций с подробным описанием его создания. Психометрическая диагностика YSQ-S3 в основном фокусируется на факторной структуре, надежности и внутренней согласованности, часто с предпочтением больших популяционных выборок, и лишь небольшими клиническими группами [20,34−37]. Тем не менее, прогностическая критериальная и конструктная валидности YSQ-S3 изучались в нескольких исследованиях.

Исследование Калвете и коллег [37] использовало испанский вариант YSQ-S3 с целью на выборке студентов при помощи подшкал SCL-90 изучить, насколько РДС связаны с психопатологией. Они обнаружили, что депрессия в первую очередь связана с Эмоциональной депривацией, Покинутостью, Дефективностью, Социальной отчужденностью, Самопожертвованием и Негативизмом. Оказалось также, что тревогу предопределяли Поиск одобрения и Подавление эмоций. С другой стороны, Ли и коллеги [38] обнаружили, что в выборке студентов депрессию предопределяли Социальная отчужденность, Неуспешность, Недоверие и Дефективность, а тревогу — Социальная отчужденность и Уязвимость.


Вегенер и коллеги [39] оценивали, могут ли РДС предсказывать изменения симптомов в смешанной психиатрической выборке. При помощи немецкого варианта YSQ-S3 [27] и SCL-90 они обнаружили, что сильная РДС Неуспешности в предтерапевтический период была самым важным предиктором изменений РДС и симптоматики, объясняя более 44% изменчивости. Их данные говорят о том, что более сильные изменения в РДС связаны с более сильным снижением симптоматики за курс терапии.

Найденные несоответствия прогностической критериальной валидности для YSQ и его подшкал особенно проблематичны в контексте важности оценки эффективности терапии и понимания теоретических предпосылок модели СТ. Более старые версии YSQ, судя по всему, имеют те же проблемы, что и более современные версии.

1.3. Предыдущие версии YSQ

Раннее исследование Стопа [23] сравнивало длинную форму из 205 пунктов и краткую форму из 75 пунктов [5], оценивая то, точно каждая версия предсказывает силу психопатологических симптомов в целом (подшкала GSI в SCL-90). Проведя исследование на небольшой выборке амбулаторных психиатрических пациентов, они сообщили об «адекватном» уровне внутренней согласованности между двумя версиями во всем, кроме двух РДС: Зависимости и Уязвимости. В длинной форме Покинутость, Дефективность, Покорность и Жесткие стандарты были ответственны за 35% изменчивости показателя GSI, тогда как в краткой форме баллы GSI предсказывала лишь схема Жестких стандартов, которая объясняла 37% изменчивости. Напротив, исследование Нордала и коллег [16] с участием 104 амбулаторных психиатрических пациентов показало, что в норвежском варианте YSQ из 205 пунктов [5] все РДС предопределяли вариативность симптоматики и показатель GSI SCL-90; однако, уникальный вклад каждой РДС значительно варьировался 5,1% изменчивости для схемы Эмоциональной депривации до 21.1% и 23.7% для схем Неуспешности и Уязвимости, соответственно.

Реннер, Лоббестэл, Питерс, Арнтц и Хьюберс [6] изучили стабильность РДС и их взаимосвязь с симптомами депрессии в когорте из 132 амбулаторных пациентов с депрессией. При помощи голландского варианта YSQ-L2 [5] они обнаружили, что Неуспешность, Покинутость, Эмоциональная депривация и Спутанность, именно в таком порядке, в значительной степени предопределяли тяжесть депрессии, обьясняя 48% изменчивости. Иные данные были заявлены Велбурном и коллегами [40], которые сообщили, что в соответствии с YSQ-SF Покинутость и Недостаточный самоконтроль в наибольшей степени предопределяли депрессию у 196 амбулаторных психиатрических пациентов [25].

Недавно YSQ-R [9] был предложен в качестве альтернативы YSQ-L3 и YSQ-S3. YSQ-R состоит из 116 пунктов, измеряет 20, а не 18, РДС, и был разработан с использованием современных статистических методов и концепций [24]. Использование этих техник может помочь при улучшении вышеуказанных несоответствий.

1.4. Новая версия YSQ-R

Ялчин, Мараис, Ли и Коррея [9] применили анализ Раша к YSQ-L3 на базе очень крупной выборки (N=838), куда была включена гетерогенная клиническая выборка (N=575) и небольшая неклиническая группа (N=264). Они изучили все 232 пункта при помощи нескольких индикаторов соответствия, включая DIF, статистику соответствия пунктов и личности, локальную зависимость и статистику соответствия черт пунктов. Несмотря на отказ от 116 пунктов из-за их недостаточного соответствия, YSQ-R сохранил потрясающую надежность по всем подшкалам, кроме подшкалы Спутанности. Кроме того, подшкалы Подавления эмоций и Пунитивности были разделены каждая на две подшкалы / фактора, адекватность чего была подтверждена в ходе анализа главных компонент.

Подавление эмоций было разделено на две подшкалы:
  • Эмоциональную скованность, отражающую идею сверхконтроля эмоций и потери с ними связи,
  • и Страх потери контроля над эмоциями, отражающее убеждение и в том, что отказ или невозможность проконтролировать эмоции приводит к страшным последствиям.
Аналогично, подшкала Пунитивности была разделена на:
  • Пунитивность, направленную на себя, отразившую чрезмерную самокритичность,
  • и Пунитивность, направленную на других, отразившую убеждение о том, что другие должны быть строго наказаны за их ошибки [9,41].
Эту информацию можно найти в открытом доступе [22,41,42]. Таким образом, YSQ-R охватывает 20, а не 18, РДС. Прогностическая критериальная валидность YSQ-R требует оценки, особенно в сравнении с YSQ-L3 и YSQ-S3.

1.5. Цели

Данное исследование имело две цели — во-первых, сравнить прогностическую критериальную валидность каждой версии YSQ, и во-вторых, изучить взаимосвязь между РДС и симптомами в трех различных психиатрических группах и в неклинической группе. Для этого мы оценивали то, может ли тяжесть РДС, согласно YSQ-L3, YSQ-S3 и YSQ-R, предопределить общую тяжесть симптоматики, а также то, возможно ли предугадать изменения тяжести симптомов по изменениям в тяжести РДС при помощи каждой версии YSQ и ее подшкал. Мы предположили, что YSQ-R сможет объяснить больше изменчивости симптомов, чем YSQ-S3, и сможет в той же степени, что и YSQ-L3, предсказать психологический дистресс, изменения РДС и изменения симптоматики во всех группах.

2.Материалы и методы

2.1. Испытуемые

У всех испытуемых в исследовании было получено информированное согласие. Одобрение этической стороны было предоставлено Университетским комитетом по этике в исследованиях человека и Комитетом по этике при больнице. Данное исследование проводилось в соответствии с Законом Австралии о конфиденциальности 1988 года.

Общая выборка (N=684) состояла из клинического и неклинического контингента. Все участники в клинических группах (N=422) были пациентами, посещавшими одну из трех различных программ дневного стационара в частной психиатрической клинике в Западной Австралии, среди них было 206 мужчин и 216 женщин, средний возраст — 43.06 лет (SD=13.70). Информацию по этой выборке можно найти в открытом доступе [9].

2.2. Группа схема-терапии (СТ)

Эта группа состояла из 35 мужчин и 115 женщин (N=150), средний возраст — 39.3 года (SD=12.79). Пациенты в этой группе изначально имели диагнозы пограничного расстройства личности, депрессии и тревожных расстройств, поставленные в ходе медицинского обследования.

2.3. Группа злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами

Эта группа состояла из 87 мужчин и 82 женщин (N=169), средний возраст — 47.91 лет (SD=11.98). Уровень зависимости и тяжести был оценен до зачисления в программу при помощи методов самоотчета. Пациенты в этой группе также страдали от коморбидной депрессии и тревожных расстройств, согласно данным медицинского обследования.

2.4. Группа ПТСР

Эта группа состояла из 84 мужчин и 19 женщин (N=103), средний возраст – 43.5 лет (SD=11.34). Все пациенты были ветеранами войн, получившими до зачисления в программу основной диагноз ПТСР, который был поставлен при помощи Шкалы клинической диагностики ПТСР для DSM-5 (CAPS-V; Weathers et al., 2013).

2.5. Неклиническая выборка

Эта выборка состояла из 135 мужчин и 127 женщин (N=262), средний возраст – 35.9 лет (SD=12.16). Участники данной выборки были набраны в университете, через соцсети, например, Facebook, и через сайт сбора данных Prolific Academic.

2.6. Методики

1
2.6.1. Схемный опросник Янга — длинная форма-3 YSQ-L3 [28]

YSQ-L3 состоит из 232 пунктов и оценивает 18 РДС при помощи шестибалльной шкалы Ликерта, где 1 — «абсолютно неверно», а 6 — «идеально мне подходит». Результат получается путем вычисления среднего для каждой подшкалы РДС; среднее значение равное четырем или выше показывает, что РДС имеет клиническую значимость [1,43].
2
Схемный опросник Янга — краткая форма-3 YSQ-S3 [27]

YSQ-S3 состоит из 90 пунктов и оценивает 18 РДС при помощи шестибалльной шкалы Ликерта. Как и в YSQ-L3, баллы представляют собой среднее значение каждой из подшкал РДС, а среднее значение равное четырем или выше показывает, что РДС имеет клиническую значимость [1].
3
Схемный опросник Янга — пересмотренный YSQ-R [9]

YSQ-R состоит из 116 пунктов и оценивает 20 разных РДС при помощи шестибалльной шкалы Ликерта, где 1 — «абсолютно неверно», а 6 — «идеально мне подходит». YSQ-R содержит 20, а не 18, РДС.
4
Чеклист симптомов-90-пересмотренный SCL-90-R [44]

SCL-90-R это стандартизированный опросник самоотчета, состоит из 90 пунктов, оценивается при помощи пятибалльной шкалы Ликерта, предназначен для оценки психопатологической симптоматики по девяти подшкалам: Соматизация, Обсессивность и Компульсивность, Межличностная чувствительность, Депрессия, Тревога, Враждебность, Фобическая тревожность, Параноидная идеация и Психотизм. Кроме того, Общий индекс тяжести симптомов (GSI) — средний показатель всех пунктов — считается наилучшим индикатором общего психологического дистресса [45].
5
Шкала депрессии, тревоги и стресса DASS 42 [46]

DASS-42 это шкала самоотчета, состоящая из 42 пунктов и разработанная для измерения депрессии, тревоги и стресса при помощи четырехбалльной шкалы Ликерта, которая варьируется от «совсем не относится ко мне» до «относится ко мне совершенно точно, или большую часть времени».
7
Статистические выкладки и анализ данных

Анализ данных проводился в два этапа. Хотя каждая версия YSQ измеряет латентные переменные, то есть схемы, подшкалы YSQ, а также количество пунктов в них, в версиях отличаются. Чтобы убедиться в том, что шкалы в каждой версии были напрямую сопоставимы, мы использовали подход референсной метрики, с тем, чтобы вывести общую метрику, которая отражала бы показатели на равноинтервальной шкале [49,50]. При помощи программного обеспечения RUMM2030 [51,52] мы применили метод шкалирования тестовых результатов и тест-уравнивающие техники, чтобы получить референсные метрики для каждой из шкал с сырыми суммированными баллами по различным шкалам (РДС) в качестве политомических «единиц».

На втором этапе мы провели множественный регрессионный анализ (MRA) при помощи статистического пакета IBM SPSS Statistics (Version 26, IBM Corp., New York, NY, USA) с использованием личностных параметров Раша для каждой версии YSQ (что есть в общей метрике) в качестве независимых переменных и итоговых показателей каждой группы в качестве зависимых переменных. Предположения для всех статистических анализов были проверены и подтверждены. На первом шаге мы включили в модель общие баллы YSQ и симптомов. На втором шаге мы устранили незначимые предикторы, чтобы понять уникальный вклад каждой подшкалы РДС в психопатологическую симптоматику.

Для группы СТ мы провели анализ данных до и после терапии с использованием YSQ и SCL-90 [53]. Следовательно, мы могли оценить прогностическую критериальную валидность общих предтерапевтических баллов YSQ и SCL-90, и выяснить, помогут ли изменения каждой версии YSQ предсказать изменения конкретных подшкал SCL-90. В группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами мы получили предтерапевтические данные YSQ, а также пред- и посттерапевтические данные DASS-42 [46]. Здесь мы могли оценить прогностическую критериальную валидность каждой версии YSQ перед началом вмешательства и понять, может ли пред-терапевтический показатель каждой из версий YSQ предсказать изменение симптомов, согласно DASS-42 и его подшкалам. Поскольку в группе ПТСР были использованы две похожие, но различные версии PCL, мы рассчитали z-баллы и получили общий балл симптомов ПТСР, который затем использовали для оценки того, могут ли предтерапевтические баллы разных версий YSQ предсказать общий балл симптоматики перед началом вмешательства. В неклинической выборке мы оценили конвергентную валидность общих баллов РДС, согласно YSQ, и общего балла DASS-42 и ее подшкал.

3.Результаты

Таблицы S1-S4 в дополнительных материалах показывают средние значения, стандартные отклонения и альфа-коэффициенты для YSQ-R, YSQ-L3, YSQ-S3 для клинических и неклинических групп. Таблицы S5-S9 в дополнительных материалах показывают регрессионный анализ общих баллов версий YSQ, их подшкал и симптомов до начала вмешательства, а также изменения общих баллов YSQ, их подшкал и симптомов в группе СТ и в группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами. Размеры эффекта были рассчитаны при помощи коэффициента f² Коэна [54], где:
  • малый размер эффекта ≥f² равен 0.02,
  • средний размер эффекта ≥f² равен 0.15,
  • большой размер эффекта ≥f² равен 0.35.

3.1. Прогностическая ценность РДС для тяжести симптоматики перед началом вмешательств

В Таблице 3 показаны общие баллы YSQ и общие баллы симптоматики в различных группах перед началом вмешательств.

Таблица 3. Регрессионный анализ баллов РДС в каждой версии YSQ и общих баллов симптоматики в каждой группе перед началом вмешательств

*= существенная корреляция на уровне 0.05.
** = существенная корреляция на уровне 0.001.
F² = коэффициент Коэна, где малый размер эффекта ≥0.02, средний ≥0.15, большой ≥0.35.
В группе СТ зависимой переменной была общая психопатологическая симптоматика, которая оценивалась подшкалой GSI из SCL-90. Общая регрессионная модель оказалась значима для всех версий YSQ:
  • YSQ-R (F (20, 129) = 8.03, р < 0.001),
  • YSQ-L3 (F (18, 131) = 9.30, р < 0.001),
  • YSQ-S3 (F (18, 131) = 8.47, p < 0.001).

В YSQ-R психопатологические симптомы в значительной степени предсказывались подшкалами Социальной отчужденности, Уязвимости, Спутанности, Самопожертвования и Неуспешности, объясняя 51% изменчивости. В YSQ-L3 схемы Уязвимости, Спутанности, Социальной отчужденности и Самопожертвования объясняли 50% изменчивости. В YSQ-S3 Уязвимость, Социальная отчужденность, Самопожертвование и Спутанность объясняли 50% изменчивости GSI.

В группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными вещества общая регрессионная модель оказалась значима для всех версий YSQ:
  • YSQ-R (F (20, 148) = 1.78, р < 0.05),
  • YSQ-L3 (F (18, 150) = 2.48, р < 0.001),
  • YSQ-S3 (F (18, 150) = 1.93, p < 0.05).
Во всех версиях YSQ только схема Уязвимости к вреду значимо предсказывала психопатологическую симптоматику, объясняя 8% изменчивости в YSQ-R, 10.6% изменчивости в YSQ-L3 и 11.1% - в YSQ-S3.

В группе ПТСР общая регрессионная модель оказалась значима для версий YSQ-R (F (20, 82) = 2.35, р < 0.05) и YSQ-L3 (F (18, 84) = 2.41, р < 0.05), но не для YSQ-S3 (F (18, 84) = 1.67, p < 0.07). В YSQ-R значимо предсказывали психопатологическую симптоматику схемы Уязвимости и Зависимости (19%), в YSQ-L3 — схемы Уязвимости, Зависимости и Жестких стандартов (22%), в YSQ-S3 — схемы Жестких стандартов и Уязвимости (17%).

Симптоматика в неклинической группе оценивалась при помощи общего балла DASS-42 в качестве зависимой переменной.

Общая регрессионная модель была незначима для всех версий:
  • YSQ-R (F (19, 242) = 1.14, р = 0.31),
  • YSQ-L3 (F (19, 240) = 1.07, р = 0.38),
  • YSQ-S3 (F (18, 243) = 0.82, p = 0.67).

Визуальный осмотр post hoc точечных диаграмм не показал связей, подтвердив незначимость данных; изучение точечных диаграмм не выявило ясного линейного паттерна.

3.2. Изменения YSQ и изменения симптома

1
Группа СТ

В таблице 4 показаны результаты изменения YSQ и подшкал симптомов SCL-90 в группе СТ.

Таблица 4. Регрессионный анализ изменений схем для каждой версии YSQ и подшкал SCL-90 в группе СТ.

Внимание:
* = существенная корреляция на уровне 0.05 (двойная выборка);
** = существенная корреляция на уровне 0.001 (двойная выборка);
F² = коэффициент Коэна;
GSI = Общий индекс тяжести симптома.
Остаточные статистики были рассчитаны для общего балла YSQ и для подшкал SCL-90. Все изменения во всех версиях YSQ значимо коррелировали с изменениями общего балла GSI по SCL-90:
  • YSQ-R (F (20, 128) = 3.76, p< 0.001),
  • YSQ-L3 (F (18, 131) = 4.11, p < 0.001),
  • YSQ-S3 (F (18, 130) = 3.60, p < 0.001).
YSQ-R объяснял большую часть изменчивости GSI, по сравнению с YSQ-L3 и YSQ-S3. По данным YSQ-R, общий балл симптоматики предсказывался РДС Неуспешности, Эмоциональной скованности и Социальной отчужденности, объясняя 34% изменчивости. Аналогично, в YSQ-L3 симптоматика предсказывалась РДС Неуспешности, Социальной отчужденности и Подавления эмоций (32%). Для YSQ-S3 психопатологическая симптоматика предсказывалась РДС Неуспешности, Подавления эмоций, Дефективности и Социальной отчужденности (30%).

Последующий анализ подшкал SCL-90 показал, что все версии YSQ предсказывали изменчивость семи из девяти симптомов, или подшкал — всех, кроме Соматизации:
  • YSQ-R (F (20, 128) = 0.72, p = 0.80,
  • YSQ-L3 (F (18, 131) = 0.93, p = 0.55,
  • YSQ-S3 (F (18, 130) = 1.14. p = 0.32)
и Фобической тревоги:
  • YSQ-R (F (20, 128) = 1.6, p = 0.06,
  • YSQ-L3 (F (18, 130) = 1.36, p = 0.16,
  • YSQ-S3 (F (18, 130) = 1.10, p = 0.36).
YSQ-R имел пограничную значимость для предсказания Фобической тревоги. Эти данные показывают, что изменения в схемах происходят параллельно изменениям в симптомах. Позитивные регрессионные коэффициенты говорят о том, что более сильные изменения схем связаны с более значительными изменениями симптомов.
2
Группа злоупотребления алкоголем и психоактивными веществами

В таблице 5 показаны предтерапевтические общие баллы YSQ и изменения в баллах симптоматики в группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами.

Таблица 5. Регрессионный анализ предтерапевтических общих баллов YSQ и симптомов в группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами

Внимание:

** = существенная корреляция на уровне 0.001 (двойная выборка);

F² = коэффициент Коэна

Общая регрессионная модель была значимой для YSQ-R (F (20, 148) = 1.67, p < 0.05), YSQ-L3 (F (18, 150) = 2.17, p < 0.05), но не для YSQ-S3 (F (18, 150) = 1.33, p = 0.18). В YSQ-R изменения общего балла симптомов предсказывались РДС Уязвимости, Пунитивности (направленной на других) и Недостаточного самоконтроля, которые объясняли 11.6% изменчивости. Пунитивность (направленная на других) обратно коррелировала с изменением в симптоматике — а значит, более слабая Пунитивность (направленная на других) связана с более значительными изменениями тяжести симптоматики. В YSQ-L3 Уязвимость объясняла 5% изменчивости, а в YSQ-S3 Негативизм/Пессимизм объяснял 4% изменчивости.

4.Обсуждение

В данном исследовании впервые сравнивались психометрические показатели трех различных версий YSQ. При участии трех отдельных психиатрических групп и одной неклинической группы в ходе исследования были поставлены две цели. Во-первых, оценить прогностическую критериальную валидность каждой версии YSQ. Во-вторых, оценить, может ли выраженность РДС перед вмешательством, согласно YSQ-R, YSQ-L3 и YSQ-S3, предсказать тяжесть симптоматики, и определить, где это возможно, могут ли изменения выраженности РДС (согласно разным версиям YSQ) предсказать изменения тяжести симптомов.

Все версии YSQ эффективно продемонстрировали связь выраженности РДС и тяжести симптоматики в группе СТ и в группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами; однако лишь YSQ-R и YSQ-L3 выявили эту связь в группе ПТСР. Аналогично, только YSQ-R и YSQ-L3 обнаружили связь РДС и изменений симптомов в результате вмешательства в группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами. Все версии YSQ эффективно предсказывали изменения РДС и симптомов в целом в группе СТ в результате вмешательства. Как мы и предполагали, YSQ-R, по сравнению с YSQ-S3, объяснил бОльшую часть изменчивости общего балла симптоматики, изменений в РДС и изменений симптомов во всех группах; он оказался прямо сопоставим с YSQ-L3 для предсказания общего балла симптоматики.

4.1. Баллы YSQ и тяжесть симптомов до терапии

В группе ПТСР только YSQ-R и YSQ-L3 значимо предсказывали общий балл симптомов, объясняя 34.1% и 36.4% изменчивости при большом размере эффекта в обоих случаях (0.56 и 0,51, соответственно).

Хотя отдельные РДС предопределяли тяжесть симптома во всех версиях YSQ в группе ПТСР, данные YSQ-R и YSQ-L3 были более согласованы. Например, Уязвимость объясняла значительный процент вариации в YSQ-R (14.4%) и в YSQ-L3 (13.2%), и еще за 4% изменчивости для каждой из шкал была ответственна схема Зависимости. Напротив, в YSQ-S3 большая часть изменчивости объяснялась схемой Жестких стандартов (12.3%), тогда как Уязвимость дополнительно объясняла лишь 4.7%.

Наши выводы согласуются с заключениями Кокрама и коллег [10], которые обнаружили, что общие баллы YSQ-L3 объясняли 22.5% изменчивости симптомов ПТСР у ветеранов войн. Они также выяснили, что схема Уязвимости была ответственна за значительную часть корреляции опросника схем с симптомами ПТСР у этой когорты. Аналогично, Ахмадян и коллеги [30] сообщили о сильной корреляции между YSQ-L3 и симптомами ПТСР у ветеранов с хроническим или острым ПТСР. РДС Уязвимость, Зависимость, Социальная отчужденность и Недостаточный самоконтроль в наибольшей степени предопределяли тяжесть ПТСР в их исследовании. Учитывая, что опыт угрожающих жизни ситуаций и сверхбдительность — это два базовых диагностических критерия ПТСР [55], с теоретической и клинической точки зрения видится осмысленным, что схема Уязвимости с убеждением об опасности мира будет иметь наибольшую прогностическую ценность при определении тяжести ПТСР у ветеранов войн.

Известно, что РДС могут проявляться и в общей популяционной выборке, однако ни одна из версий YSQ в нашем исследовании не смогла предсказать психопатологию в неклинической группе. YSQ был разработан для оценки клинической тяжести схем среди клинической же выборки, а значит, эти выводы соответствуют данным предыдущих публикаций на тему дискриминантной валидности YSQ в клинических и неклинических выборках [19,38,56].

4.2. YSQ, изменения РДС и симптомов

1
Группа СТ

Изменения общего балла симптомов предсказывались изменениями тяжести РДС, согласно всем версиям YSQ. YSQ-R был более чувствителен, чем YSQ-S3, к связи изменений РДС и тяжести отдельных симптомов (по шести из девяти подшкалам SCL-90), а в сравнении с YSQ-L3 предсказывал изменения симптомов так же или даже лучше (по пяти из девяти подшкалам SCL-90).

Изменения в РДС Неуспешности объясняли большую часть изменчивости общего балла симптоматики, согласно всем версиям YSQ (YSQ-R = 27.7%, YSQ-L3 = 24.6%, YSQ-S3 = 17.1%). Этому есть два вероятных объяснения. Во-первых, мишень терапии в виде ощущения компетентности может поддерживать чувство самоэффективности и автономности, что позволяет получить более значимые терапевтические результаты [57]. С другой стороны, могут существовать другие неспецифические факторы, укрепляющие чувства агентности и автономности. Например, улучшенное понимание себя (как эффект психообразования или иного вмешательства) может повысить вовлеченность индивидуума в терапию, приводя к восприятию себя как более компетентного, и тем самым способствуя эффективности терапии [58].

РДС Социальной отчужденности появились как значимый фактор изменения симптоматики только в YSQ-R и YSQ-L3, хотя и незначительно (2% и 4% изменчивости, соответственно). Это согласуется с недавним мета-анализом Бишопа и коллег [59], которые изучали роль РДС при депрессии у взрослых людей. Обработав 51 статью, они обнаружили, что Социальная отчужденность была самым значительным предиктором депрессии. Влияние социальной отчужденности и одиночества на психическое здоровье хорошо исследовано [60].
2
Группа злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами

Баллы РДС до терапии значимо предсказывали изменение общего балла симптоматики в группе злоупотребления алкоголем и другими психоактивными веществами только по данным YSQ-R и YSQ-L3, демонстрируя средний размер эффекта (0.22 и 0.27, соответственно).

По данным YSQ-R, наиболее значимо предсказывали тяжесть симптоматики высокая Уязвимость, низкая Пунитивность (ориентированная на других) и высокий балл Недостаточного самоконтроля; аналогично, выраженная Уязвимость была самым значимым прогностическим показателем снижения симптоматики, по данным YSQ-L3. Напротив, в YSQ-S3 изменение симптома предсказывала только схема Негативизма. Интересно, что низкая Пунитивность (ориентированная на других) и Недостаточный самоконтроль выступали как предикторы изменения симптома только в YSQ-R. Это может говорить о том, что пациенты, в целом настроенные менее пристрастно, жестко и критично к ошибкам других, могут достичь более значительных терапевтических результатов (возможно, в данном случае это люди, лучше вовлекающиеся в терапию). Более того, схема Недостаточного самоконтроля здесь отражает трудности контроля над импульсами, характерные для лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами [61,62].

4.3. Необходимость тщательного отбора пунктов опросника при выделении латентных переменных

Как было сказано ранее, то, что YSQ-R и YSQ-S3 отличаются по своей способности предсказывать тяжесть симптомов и изменения симптоматики, можно объяснить разным подходом к отбору вопросов. Во-первых, в отличие от YSQ-S3, в котором каждая подшкала была составлена из пяти пунктов YSQ-L3, максимально кореллирующих с данной подшкалой, для создания YSQ-R использовался анализ Раша, который учитывает пересечение пунктов и их избыточность, и потому допускает включение в каждую подшкалу пунктов разной степени нагруженности, делая акцент как на широту, так и на сохранение специфичности каждой из подшкал-схем.

Во-вторых, YSQ-R содержит РДС, не включенные в YSQ-S3. Например, в YSQ-S3 нет вопросов, затрагивающих схемы Страха потери контроля и Пунитивности (ориентированной на других). Кроме того, в YSQ-S3 не включены некоторые устойчивые и «тяжелые» пункты-показатели РДС. Например, пункт «Мир — опасное место», отражающий суть схемы Уязвимости, в YSQ-S3 не присутствует.

4.4. Сильные стороны, ограничения и перспективы на будущее

Гетерогенность шкал и подшкал значительно препятствует возможности сравнивать результаты исследований (в нашем случае это версии и подшкалы YSQ). Это снижает эффективность коммуникации между учеными и клиницистами [25,49]. Уникальная черта и сильная сторона данного исследования заключается в использовании тест-уравнивающих техник при помощи измерительной модели Раша, что позволяет нам создать общую метрику, или «линейку», для YSQ и его подшкал; использование равноинтервальной шкалы гарантировало сопоставимость каждой из версий [25,49,63,64]. Это был ключевой шаг, поскольку, хоть каждая версия YSQ и измеряет общие латентные переменные-РДС, они состоят из разных подшкал и включают разное количество пунктов. Тест-уравнивающие методы должны применяться более тщательно, если между методами, оценивающими общие латентные переменные, существуют отличия.

Еще одной сильной стороной нашего исследования было использование трех клинических групп и одной неклинической группы, что позволило обсуждать специфические состояния и характерные для них РДС. Это может быть полезно для разработки методов терапии, направленных на более широкую аудиторию — например, для групповой терапии или в модулях самопомощи.

Среди ограничений исследования — включение лишь западноевропейской выборки, поскольку возможность предсказания симптомов через имеющиеся РДС может зависеть от аспектов культуры. Например, схема Неуспешности может сильнее проявляться в индивидуалистских и капиталистических культурах, а схема Социальной отчужденности может быть более значима в коллективистских культурах. Корреляционная природа полученных данных также не позволяет говорить о причинности; будущие исследования могут сосредоточиться на том, улучшают ли эффективность терапии вмешательства, нацеленные на конкретные РДС (особенно на схемы из домена Нарушенной автономии, которые были актуальны в данном исследовании, и на новые схемы, представленные в опроснике YSQ-R — например, Пунитивность, ориентированная на других). Другое ограничение данного исследования заключается в том, что мы не принимали во внимание возможные различия в РДС из-за отличия демографических групп — например, в силу возраста, гендера, социально-экономического статуса, уровня образования, профессии и истории терапии. Эти вопросы важно рассмотреть в будущих исследованиях.

5.Заключение

Это было первое исследование, оценивающее прогностическую критериальную валидность трех различных версий YSQ: YSQ-R, YSQ-L3, YSQ-S3. YSQ-R и YSQ-L3 и их подшкалы показали сравнимый прогностический потенциал среди всех групп и состояний. Напротив, YSQ-S3 не смог предсказать ни связь РДС и тяжести симптоматики до терапии в группе ПТСР, ни связь РДС до терапии с изменениями тяжести симптоматики в группе злоупотребления алкоголем и психоактивными веществами. Недостатки YSQ-S3 можно объяснить несколькими факторами, включая, но не ограничиваясь плохим подбором пунктов, невключением двух РДС — Страха потери контроля и Пунитивности (ориентированной на других), а также ограничениями факторных техник анализа. Следовательно, YSQ-R обладает широтой YSQ-L3 и краткостью YSQ-S3, что делает его идеальным инструментом для оценивания РДС в научных и клинических условиях. Требуются дальнейшие исследования, чтобы продолжить изучать YSQ-R как предпочтительный инструмент для оценивания РДС, включая применение в разных культурных контекстах и в разных диагностических группах.
Дополнительные материалы

В дополнение к этой статье мы перевели и адаптировали новую версию опросника YSQ-R_RU, а также описание новых пересмотренных схем от тех же авторов. Все эти материалы можно посмотреть здесь, или посмотреть оригинал на английском.

Дополнительные психометрические характеристики, приложенные авторами к статье, вы можете скачать здесь.
Вклад авторов:
  • Концептуализация: Озгур Ялчин, Ида Мараис, Кристофер Уильям Ли и Хелен Коррея;
  • Методология: Озгур Ялчин;
  • Валидация: Озгур Ялчин и Ида Мараис;
  • Формальный анализ: Озгур Ялчин и Ида Мараис;
  • Исследование: Озгур Ялчин;
  • Ресурсы: Озгур Ялчин, Ида Мараис, Кристофер Уильям Ли и Хелен Коррея;
  • Подготовка оригинального проекта: Озгур Ялчин;
  • Пересмотр и редактирование: Ида Мараис, Кристофер Уильям Ли и Хелен Коррея;
  • Супервизия: Ида Мараис, Кристофер Уильям Ли и Хелен Коррея.
Все авторы прочитали и согласовали опубликованную версию данной работы.

Финансирование:
Данная работа не финансируется извне.

Институциональный наблюдательный совет:
Данное исследование проводилось в соответствии с принятой в Хельсинки Декларацией и одобрено Комитетом по этике Университета Мердока (код протокола 2015/155 от 26 октября 2015 года) и Комитетом по этике Частной больницы в Голливуде (код протокола НРН429 от 23 мая 2016 года).

Информированное согласие:
Информированное согласие было получено у всех испытуемых, участвующих в данном исследовании.

Доступность данных:
Данные этого исследования можно получить непосредственно у ведущего автора.

Конфликт интересов:
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Важно:
© Данный перевод является собственностью Института Схема-Терапии, Москва. Некоммерческое использование материалов возможно только с прямой активной ссылкой на МИСТ, для коммерческого использования материалов, пожалуйста, напишите нам на info@schema-therapy.ru

Вам также может быть интересно:

Обсуждение научных статей с коллегами
И многое другое — в клубе профессионального развития «Схема-терапия: наука и практика»
Новая концепция схема-терапии

Позиционный документ международной рабочей группы, в котором описаны основные положения новой реформулированной теории схема-терапии.

Библиография

  1. Young J.E., Klosko J.S., Weishaar M.E. Schema Therapy: A Practitioners Guide. The Guilford Press; New York, NY, USA: 2003. [Google Scholar]
  2. Rafaeli E., Bernstein D.P., Young J.E., editors. Schema Therapy: The Cbt Distinctive Features Series. Routledge; London, UK: 2011. [Google Scholar]
  3. Bowlby J., editor. A Secure Base: Parent Child Attachment and Healthy Human Development. Routledge; London, UK: 1988. [Google Scholar]
  4. McWillams N., editor. Psychoanalytic Psychotherapy: A Practitioner’s Guide. The Guilford Press; New York, NY, USA: 2004. [Google Scholar]
  5. Young J.E. Cognitive Therapy for Personality Disorders: A Schema-Focused Approach. Professional Resource Press; Sarasota, FL, USA: 1990. [Google Scholar]
  6. Renner F., Lobbestael J., Peeters F., Arntz A., Huibers M. Early Maladaptive Schemas in Depressed Patients: Stability and Relation with Depressive Symptoms over the Course of Treatment. J. Affect. Disord. 2012;136:581−590. doi: 10.1016/j.jad.2011.10.027. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  7. van Vreeswijk M., Broersen J., Nadort M., editors. The Wiley-Blackwell Handbook of Schema Therapy: Theory, Research and Practice. John wiley & Sons Ltd.; New York, NY, USA: 2012. [Google Scholar]
  8. Young J.E., Klosko J.S., editors. Reinventing Your Life. Penguin Group Inc.; New York, NY, USA: 1993. [Google Scholar]
  9. Yalcin O., Marais I., Lee C., Correia H. Revisions to the Young Schema Questionnaire Using Rasch Analysis: The Ysq-R. Aust. Psychol. 2021;57:8−20. doi: 10.1080/50 067.2021.1 979 885. [CrossRef] [Google Scholar]
  10. Cockram M.D., Drummond D.P., Lee W.C. Role and Treatment of Early Maladaptive Schemas in Vietnam Veterans with Ptsd. Clin. Psychol. Psychother. 2010;17:165−182. doi: 10.1002/cpp.690. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  11. Keefe J.R., Webb C.A., DeRubeis R.J. In Cognitive Therapy for Depression, Early Focus on Maladaptive Beliefs May Be Especially Efficacious for Patients with Personality Disorders. J. Consult. Clin. Psychol. 2016;84:353−364. doi: 10.1037/ccp0000071. [PMC free article] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  12. Renner F., Arntz A., Leeuw I., Huibers M. Treatment for Chronic Depression Using Schema Therapy. Clin. Psychol. Sci. Pract. 2013;20:166−180. doi: 10.1111/cpsp.12 032. [CrossRef] [Google Scholar]
  13. Basile B., Tenore K., Luppino O., Mancini F. Schema Therapy Model Applied to Ocd. Clin. Neuropsychiatry. 2017;14:407−414. [Google Scholar]
  14. Shorey R.C., Stuart G., Anderson S., Strong D.R. Changes in Early Maladaptive Schemas after Residential Treatment for Substance Use. J. Clin. Psychol. 2013;69:912−922. doi: 10.1002/jclp.21 968. [PMC free article] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  15. Waller G., Meyer C., Ohanian V. Psychometric Properties of the Long and Short Versions of the Young Schema Questionnaire: Core Beliefs among Bulimic and Comparison Women. Cogn. Ther. Res. 2001;25:137−147. doi: 10.1023/A:1 026 487 018 110. [CrossRef] [Google Scholar]
  16. Nordahl H.M., Holthe H., Haugum J.A. Early Maladaptive Schemas in Patients with or without Personality Disorders: Does Schema Modification Predict Symptomatic Relief? Clin. Psychol. Psychother. 2005;12:142−149. doi: 10.1002/cpp.430. [CrossRef] [Google Scholar]
  17. Bach B., Lockwood G., Young J.E. A New Look at the Schema Therapy Model: Organization and Role of Early Maladaptive Schemas. Cogn. Behav. Ther. 2018;47:328−349. doi: 10.1080/16 506 073.2017.1 410 566. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  18. Saariaho T.H., Saariaho A.S., Karila I.A., Joukamaa M.I. Early Maladaptive Schemas in Finnish Adult Chronic Male and Female Pain Patients. Scand. J. Pain. 2010;1:196−202. doi: 10.1016/j.sjpain.2010.09.003. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  19. Saritas D., Gençöz T. Psychometric Properties of "Young Schema Questionnaire-Short Form 3" in a Turkish Adolescent Sample. J. Cogn. Behav. Psychother. 2011;11:83−96. [Google Scholar]
  20. Kriston L., Schäfer J., Jacob G.A., Härter M., Hölzel L.P. Reliability and Validity of the German Version of the Young Schema Questionnaire—Short Form 3 (Ysq-S3) Eur. J. Psychol. Assess. 2013;29:205−212. doi: 10.1027/1015−5759/a000143. [CrossRef] [Google Scholar]
  21. Oei T.P.S., Baranoff J. Young Schema Questionnaire: Review of Psychometric and Measurement Issues. Aust. J. Psychol. 2007;59:78−86. doi: 10.1080/000 049 530 601 148 397. [CrossRef] [Google Scholar]
  22. Schmidt N.B., Joiner T.E., Young J.E., Telch M.J. Investigation of Psychometric Properties and the Hierarchical Structure of a Measure of Maladaptive Schemas. Cogn. Ther. Res. 1995;19:295−321. doi: 10.1007/BF02230402. [CrossRef] [Google Scholar]
  23. Stopa L., Thorne P., Waters A., Preston J. Are the Short and Long Forms of the Young Schema Questionnaire Comparable and How Well Does Each Version Predict Psychopathology Scores? J. Cogn. Psychother. 2001;15:253−272. doi: 10.1891/0889−8391.15.3.253. [CrossRef] [Google Scholar]
  24. Hobart J., Cano S. Improving the Evaluation of Therapeutic Interventions in Multiple Sclerosis: The Role of New Psychometric Methods. Health Technol. Assess. 2009;13:1−200. doi: 10.3310/hta13120. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  25. Wahl I., Löwe B., Bjorner J.B., Fischer F., Langs G., Voderholzer U., Aita S.A., Bergemann N., Brähler E., Rose M. Standardization of Depression Measurement: A Common Metric Was Developed for 11 Self-Report Depression Measures. J. Clin. Epidemiol. 2014;67:73−86. doi: 10.1016/j.jclinepi.2013.04.019. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  26. Shea T.L., Tennant A., Pallant J.F. Rasch Model Analysis of the Depression, Anxiety and Stress Scales (Dass) BMC Psychiatry. 2009;9:21. doi: 10.1186/1471−244X-9−21. [PMC free article] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  27. Young J.E., editor. Young Schema Questionnaire-Short Form 3 (Ysq-S3) Cognitive Therapy Center; New York, NY, USA: 2005. [Google Scholar]
  28. Young J.E., Brown G., editors. Young Schema Questionnaire-Long Form 3. Professional Resource Exchange; Sarasota, FL, USA: 2003. [Google Scholar]
  29. Schema Therapy Institute Young Schema Questionnaire: Long & Short Forms. [(accessed on 10 April 2020)]. Available online: https://www.schematherapy.com/id55.htm
  30. Ahmadian A., Mirzaee J., Omidbeygi M., Holsboer-Trachsler E., Brand S. Differences in Maladaptive Schemas between Patients Suffering from Chronic and Acute Posttraumatic Stress Disorder and Healthy Controls. Neuropsychiatr. Dis. Treat. 2015;11:1677−1684. [PMC free article] [PubMed] [Google Scholar]
  31. 31. Malogiannis I.A., Arntz A., Spyropoulou A., Tsartsara E., Aggeli A., Karveli S., Vlavianou M., Pehlivanidis A., Papadimitriou G.N., Zervas I. Schema Therapy for Patients with Chronic Depression: A Single Case Series Study. J. Behav. Ther. Exp. Psychiatry. 2014;45:319−329. doi: 10.1016/j.jbtep.2014.02.003. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  32. Goodman W.K., Price L.H., Rasmussen S.A., Mazure C., Fleischmann R.L., Hill C.L., Heninger G.R., Charney D.S. The Yale-Brown Obsessive Compulsive Scale: Development, Use, and Reliability. Arch. Gen. Psychiatry. 1989;46:1006−1011. doi: 10.1001/archpsyc.1989.1 810 110 048 007. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  33. Kizilagac F., Cerit C. Assessment of Early Maladaptive Schemas in Patients with Obsessive-Compulsive Disorder. J. Psychiatry Neurol. Sci. 2019;1:14−22. doi: 10.14 744/DAJPNS.2019.3. [CrossRef] [Google Scholar]
  34. Sakulsriprasert C., Phukao D., Kanjanawong S., Meemon N. The Reliability and Factor Structure of Thai Young Schema Questionnaire-Short Form 3. Asian J. Psychiatry. 2016;24:85−90. doi: 10.1016/j.ajp.2016.09.011. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  35. Hawke L.D., Provencher M.D. The Canadian French Young Schema Questionnaire: Confirmatory Factor Analysis and Validation in Clinical and Non-Clinical Samples. Can. J. Behav. Sci. 2012;44:40−49. doi: 10.1037/a0026197. [CrossRef] [Google Scholar]
  36. Slepecky M., Kotianova A., Sollar T., Ociskova M., Turzakova J., Zatkova M., Popelkova M., Prasko J., Solgajova A., Romanova M., et al. Internal Consistency and Factorial Validity of the Slovak Version of the Young Schema Questionnaire—Short Form 3 (Ysq-S3) Neuro Endocrinol. Lett. 2019;40:141−148. [PubMed] [Google Scholar]
  37. Calvete E., Orue I., González-Diez Z. An Examination of the Structure and Stability of Early Maladaptive Schemas by Means of the Young Schema Questionnaire-3. Eur. J. Psychol. Assess. 2013;29:283−290. doi: 10.1027/1015−5759/a000158. [CrossRef] [Google Scholar]
  38. Lee S.J., Choi Y.H., Rim H.D., Won S.H., Lee D.-W. Reliability and Validity of the Korean Young Schema Questionnaire-Short Form-3 in Medical Students. Psychiatry Investig. 2015;12:295−304. doi: 10.4306/pi.2015.12.3.295. [PMC free article] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  39. Wegener I., Alfter S., Geiser F., Liedtke R., Conrad R. Schema Change without Schema Therapy: The Role of Early Maladaptive Schemata for a Successful Treatment of Major Depression. Psychiatry. 2013;76:1−17. doi: 10.1521/psyc.2013.76.1.1. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  40. Welburn K., Coristine M., Dagg P., Pontefract A., Jordan S. The Schema Questionnaire—Short Form: Factor Analysis and Relationship between Schemas and Symptoms. Cogn. Ther. Res. 2002;26:519−530. doi: 10.1023/A:1 016 231 902 020. [CrossRef] [Google Scholar]
  41. Yalcin O., Lee C.W., Correia H. Factor Structure of Young Schema Questionnaire (Long Form-3) Aust. Psychol. 2020;7:223−241. doi: 10.1111/ap.12 458. [CrossRef] [Google Scholar]
  42. Lee C.W., Taylor G., Dunn J. Factor Structure of the Schema Questionnaire in a Large Clinical Sample. Cogn. Ther. Res. 1999;23:441−451. doi: 10.1023/A:1 018 712 202 933. [CrossRef] [Google Scholar]
  43. Lavergne F., Marie N., Mehran F. The 5 Mental Dimensions Identified in Early Maladaptive Schemas Statistical Analysis of Young’s Schema Questionnaire (Ysq-S3) Encephale. 2015;41:314−322. doi: 10.1016/j.encep.2014.08.005. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  44. Derogatis L.R., Unger R. Symptom Checklist-90-Revised. In: Weiner I.B., Craighead E.W., editors. The Corsini Encyclopedia of Psychology. John Wiley & Sons, Inc.; Hoboken, NJ, USA: 2010. pp. 1743−1745. [Google Scholar]
  45. Petrowski K., Schmalbach B., Kliem S., Hinz A., Brähler E. Symptom-Checklist-K-9: Norm Values and Factorial Structure in a Representative German Sample. PLoS ONE. 2019;14:e0213490. doi: 10.1371/journal.pone.213 490. [PMC free article] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  46. Lovibond P.F., Lovibond S.H., editors. Manual for the Depression Anxiety Scales. Psychological Foundation of Australia; Sydney, Australia: 1995. [Google Scholar]
  47. Weathers F.W., Litz B.T., Herman D.S., Huska J.A., Keane T.M. The Ptsd Checklist (Pcl): Reliablity, Validity, and Diagnostic Utility. 1993. [(accessed on 16 January 2023)]. Available online: https://www.researchgate.net/publication/291 448 760_The_PTSD_Checklist_PCL_Reliability_validity_and_diagnostic_utility
  48. Bovin M.J., Marx B.P., Weathers F.W., Gallagher M.W., Rodriguez P., Schnurr P.P., Keane T.M. Psychometric Properties of the Ptsd Checklist for Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders-Fifth Edition (Pcl-5) in Veterans. Psychol. Assess. 2016;28:1379−1391. doi: 10.1037/pas0000254. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  49. Prodinger B., Kucukdeveci A., Kutlay S., Elhan A., Kreiner S., Tennant A. Cross-Diagnostic Scale-Banking Using Rasch Analysis: Developing a Common Reference Metric for Generic and Health Condition-Specific Scales in People with Rheumatoid Arthritis and Stroke. J. Rehabil. Med. 2020;52:1−10. doi: 10.2340/16 501 977−2736. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  50. Yu C.H., Osborn-Popp S.E. Test Equating by Common Items and Common Subjects: Concepts and Applications. Pract. Assess. Res. Eval. 2005;10:1−19. [Google Scholar]
  51. Andrich D., Sheridan B., Luo G., editors. Rumm2030: Rasch Unidimensional Models for Measurement. RUMM Laboratory; Perth, Australia: 2016. [Google Scholar]
  52. Andrich D. Rasch Models in Health. John Wiley & Sons, Inc.; Hoboken, NJ, USA: 2012. The Polytomous Rasch Model and the Equating of Two Instruments; pp. 163−196. [Google Scholar]
  53. Derogatis L.R., editor. Scl-90-R: Administration, Scoring and Procedures Manual. Clinical Psychometric Research; Townson, MD, USA: 1977. [Google Scholar]
  54. Cohen J., editor. Statistical Power Analysis for the Behavioral Sciences. 2nd ed. Routledge; New York, NY, USA: 1988. [Google Scholar]
  55. American, Psychiatric Association. Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders. 5th ed. American Psychiatric Association Publishing; Washington, DC, USA: 2022. [Google Scholar]
  56. Soygüt G., Karaosmanoğlu A., Cakir Z. Assessment of Early Maladaptive Schemas: A Psychometric Study of the Turkish Young Schema Questionnaire-Short Form-3. Turk. J. Psychiatry. 2009;20:75−84. [PubMed] [Google Scholar]
  57. Radel R., Pelletier L.G., Sarrazin P., Milyavskaya M. Restoration Process of the Need for Autonomy: The Early Alarm Stage. J. Personal. Soc. Psychol. 2011;101:919−934. doi: 10.1037/a0025196. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  58. Hoffart A., Sivert V., Sexton H. Self-Understanding, Empathy, Guided Discovery, and Schema Belief in Schema-Focused Cognitive Therapy of Personality Problems: A Process-Outcome Study. Cogn. Ther. Res. 2002;26:199−219. doi: 10.1023/A:1 014 521 819 858. [CrossRef] [Google Scholar]
  59. Bishop A., Younan R., Low J., Pilkington P.D. Early Maladaptive Schemas and Depression in Adulthood: A Systematic Review and Meta-Analysis. Clin. Psychol. Psychother. 2022;29:111−130. doi: 10.1002/cpp.2630. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  60. Brinker J., Cheruvu V.K. Social and Emotional Support as a Protective Factor against Current Depression among Individuals with Adverse Childhood Experiences. Prev. Med. Rep. 2017;5:127−133. doi: 10.1016/j.pmedr.2016.11.018. [PMC free article] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  61. Brady K.T., Myrick H., McElroy S. The Relationship between Substance Use Disorders, Impulse Control Disorders, and Pathological Aggression. Am. J. Addict. 1998;7:221−230. doi: 10.1111/j.1521−0391.1998.tb00340.x. [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  62. Sher K.J., Slutske W.S. Disorders of Impulse Control. In: Stricker G., Widiger A.T., editors. Handbook of Psychology. John Wiley & Sons, Inc.; Hoboken, NJ, USA: 2003. pp. 195−228. [Google Scholar]
  63. Adroher N.D., Kreiner S., Young C., Mills R., Tennant A. Test Equating Sleep Scales: Applying the Leunbach’s Model. BMC Med. Res. Methodol. 2019;19:141−153. doi: 10.1186/s12874−019−0768-y. [PMC free article] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
  64. Boone W.J., Noltemeyer A. Rasch Analysis: A Primer for School Psychology Researchers and Practitioners. Cogent Educ. 2017;4:1 416 898. doi: 10.1080/233 1186X.2017.1 416 898. [CrossRef] [Google Scholar]